ЛЁШИК
- Информация о материале
- Категория: Поздравления друзей.
- Опубликовано: 01.04.2017 17:01
- Просмотров: 7707
Уже одна дата рождения Лёшика (Эквилибриста, Акробата) обязывала ко многому (все даты опубликования статей в этом разделе соответствуют числам дней рождений их главных героев). Один из оборотов речи Макса: “А Лёшик в это время переползал Красноармейскую (одну из центральных улиц Ростова)”, что на нашем языке означало: “А Лёшик в это время прилично вдатый переходил Красноармейскую”, принятый моей мамой буквально, повлёк за собой её воспоминания: “Тот, который в юности всё время кувыркался, когда подвыпьет”. То, что я сам не вспомнил этой пены, можно объяснить тем, что и я в эти моменты был в состоянии, в котором обычно присоединяются к акробатическим этюдам.
К сожалению, не могу рассказывать о самых уморительных его приключениях. Ему будет не очень приятно об этом вспоминать, хотя он и является тонкой и высокохудожественной натурой. “Помню, как в Адлере мы слышали его монолог девушке-скромнице: "А знаешь, как романтично трахаться на вспаханной почве?'', после чего он целую ночь ''шорхал'' под горой коноплю, оказавшейся утром простой полынью”. Но самое начало его акробатической деятельности помню и я. “А технический автор сайта, сейчас вполне солидный мен Лёшик один раз, когда мы традиционно выпивали у меня за столом, куда-то вышел, а через несколько минут в форточку 3-го этажа протягивается его рука: "Налейте'' (пожарная лестница)”. С ним постоянно случались какие-нибудь неагрессивные происшествия. “Как-то ты выпивал со своим другом, не хватило, и кто-то кинул клич, что на остановке по дороге в Таганрог продают хорошее пиво. Вы, конечно, заснули в электричке, а проснулись в другом городе, думая, что находитесь в Ростове. Твоя голова начинала светлеть ещё в юности, поэтому ты зашёл в деканат их ВУЗа и спросил, где ЦГБ (больница возле ростовского ДГТУ), но тебя ждало горькое разочарование, когда ты узнал, что находишься в соседнем городе”. “А как-то он ушёл вечером с нашего сейшена вместе с тем же другом, вернувшись под утро со словами: "Нас жестоко избили'' в одежде, которая вся была покрыта протекторами шин (и затрамбовали)”. “В институтские годы папик Лёшика устроил его с извечным другом ночными охранниками в фирму, а одной ночью всё наше слигана вдатое общество по защите Конституции познакомилось там с её начальником, который (гад) выгнал с позором нашего шутника. “А ты помнишь, как мы в Адлере, приняв контрольную дозу, решили ночью позвонить домой, и ты, перепутав свой телефон с Андрюхиным (они были очень похожи), перепугал своим спиртовым акцентом его маму?”, но тогда он не избил даже Макса. Некоторые мои женщины уже в наши дни не могут уловить соль его юности: “а так это он?”, “так что Лешик уедет, и я не увижу, как он кувыркается?”, “В смысле, кувыркался с женщинами?” – “Нет, он прекрасно обходился и без них”.